ЛАППО-ДАНИЛЕВСКИЙ Александр Сергеевич , российский историк, археограф, источниковед, социолог, академик Петербургской АН (1905), действительный статский советник (1910). Дворянин. Отец И. А. Лаппо-Данилевского. Окончил историко-филологический факультет Санкт-Петербургского университета (1886).

С 1890 приват-доцент, с 1918 сверхштатный профессор там же; одновременно экстраординарный профессор Санкт-Петербургского историко-филологического института (1891-99). Член Санкт-Петербургской (Петроградской) археографической комиссии (с 1894).

Читал общий курс русский истории («Лекции по русской истории», 1891), а также курс русской историографии, в котором одним из первых поставил вопрос о месте историографии в системе исторических наук (считал её самостоятельной исторической дисциплиной), предложил свой вариант периодизации исторической науки и рассмотрел происхождение научно-исторических школ (подготовленный Лаппо-Данилевским «Очерк развития русской историографии» остался в рукописи). С начала 1890-х годов руководил семинаром по дипломатике частных актов, основоположник нового направления в российской дипломатике. Создал научную школу в области источниковедения (среди его учеников - С. Н. Валк, Б. Д. Греков, А. Е. Пресняков, Б. А. Романов).

Изучал историю внутренней политики, экономики, права и культуры России. Значительное влияние на историческую концепцию Лаппо-Данилевского оказали идеи представителей так называемого государственного направления в отечественной историографии - А. Д. Градовского и Б. Н. Чичерина. Лаппо-Данилевский полагал, что развитие «великорусской национальности» в 14-18 веках «сказывалось главным образом в прогрессивном росте правительственных органов и их функций, а не в разностороннем движении всей совокупности народных сил». Выдвинул оригинальную концепцию истории русской культуры, предпринял попытку проследить влияние на неё западноевропейской культуры, одним из первых в отечественной историографии затронул проблему становления личности, её взаимоотношений с государством и сословно-общественными группами. Считал, что в 17 веке политика Русского государства, вследствие внешней угрозы, была подчинена военным (организация обороны) и фискальным (содержание войска) задачам. Частные интересы поглощались государственными. Всё население было разделено на податное и служилое сословия. «Гармоничное» распределение повинностей

между сословиями было нарушено, по мнению Лаппо-Данилевского, при императрице Екатерине II, когда дворяне были освобождены от обязательной службы. Это повлекло за собой ужесточение крепостного права, что послужило одной из причин Пугачёва восстания 1773-75. Полагал, что в 18 веке началась постепенная «эмансипация» личности, её выделение из сословных групп, отделение от государства (рассматривал этот процесс на примере активизации экономической деятельности, развития правосознания). Пришёл к выводу, что в это время личность в России становится реальной исторической и общественной силой, но при этом не выходит за рамки своей сословной группы и обладает правами только внутри неё.

Эволюция взглядов Лаппо-Данилевского от позитивизма 1890-х годов к неокантианству 1900-10-х годов нашла, в частности, отражение в статье «Основные принципы социологической доктрины О. Конта» (опубликована в сборнике «Проблемы идеализма», 1902), в которой автор подверг критическому анализу философско-историческую концепцию О. Конта. Лаппо-Данилевский ставил перед собой задачу создания «теории обществоведения» как особой научной дисциплины. С 1906 Лаппо-Данилевский читал в университете курс лекций «Методология истории» (опубликованы выпуски 1-2, 1910-13; переиздан в 2006), который оказал большое влияние на последующую разработку теоретических проблем исторической науки. Подчёркивая важность методологии, Лаппо-Данилевский считал, что все историки так или иначе исходят в своих исследованиях из определённых теоретических предпосылок, хотя не все это осознают и признают. Полагал, что идиографический метод (дающий возможность воспроизвести своеобразие фактов истории) и номотетический метод (стремящийся к установлению закономерностей) дополняют друг друга в изучении прошлого и позволяют более полно и всесторонне изучить исследуемый объект. Исторический факт Лаппо-Данилевский трактовал как «воздействие сознания данной индивидуальности на среду, в особенности на общественную среду». В середине 1900-х годов пришёл к выводу, что «законов истории» ещё никому не удалось установить, а историки, стремящиеся открыть их, довольствуются в лучшем случае эмпирическими обобщениями. Понятию закономерности Лаппо-Данилевский противопоставил категорию ценности (этической, эстетической и пр.), которую рассматривал как критерий отбора исторических фактов. Утверждал, что «история изучает человека, поскольку он содействует (или препятствует) реализации социальных, политических ценностей и т. п., то же самое можно сказать и про событие. Таким образом, в отнесении данного факта к данной ему культурной ценности историк-учёный получает критерий для выбора фактов из многослойной действительности».

Разработал теорию исторического источника, который он рассматривал как «реализованный продукт человеческой психики, пригодный для изучения фактов с историческим значением», как «результат человеческой деятельности», несущий на себе отпечаток «чужой одушевлённости». Считал, что субъективная часть информации источника конструируется историком на основе его личного опыта. В общей концепции методологии истории Лаппо-Данилевский выделял два уровня исследования: 1-й - «методология источниковедения» (воссоздание источника как явления культуры своего времени), 2-й - «методология исторического построения» (целостная реконструкция той эпохи, о которой «рассказывает» источник). Принципы и методы индивидуализирующей и типизирующей критики источников Лаппо-Данилевский раскрыл на материале наиболее характерных произведений мировой культуры - от памятников археологии до произведений современного ему искусства, правовых актов, исторических и философских текстов.

Лаппо-Данилевский внёс заметный вклад в развитие отечественной археографии. Опубликовал «Кормлёную книгу Костромской чети 1613-27» (1894), «Писцовую и переписную книги XVII в. по Нижнему Новгороду» (1896), «Записную книгу крепостным актам XV-XVI вв., явленным в Новгороде дьяку Д. Алябьеву» (1898), провёл большую работу по изданию научного наследия академика А. А. Куника. Разработал план издания документальных публикаций: «Архивные документы XVI-XVIII вв.», «Памятники русского законодательства» и др. Возглавлял комиссию по изданию серии сборников «Русская наука» (1917-18; не опубликованы). Участвовал в подготовке издания «Писем и бумаг императора Петра Великого» (т. 5-7, 1907-18), бумаг, сочинений и писем М. М. Сперанского (опубликованы в 1961).

С 1903 года председатель секции русской истории Исторического общества при Санкт-Петербургском университете. Член Международного социологического института, Международной ассоциации академий (в 1913 секретарь съезда её представителей в Санкт-Петербурге). Член (1914), секретарь (1915) Особой комиссии для обсуждения мер по сохранению местных архивных материалов при Русском историческом обществе. Один из учредителей и первый председатель Русского социологического общества имени М. М. Ковалевского (1916-17). В 1916 удостоен звания почётного доктора права Кембриджского университета (Великобритания). Член Постоянной исторической комиссии историко-филологического отделения АН, заведующий нумизматическим кабинетом Академии Наук (1916-19).

В 1905 году вместе с А. А. Шахматовым составил записку «О свободе печати», которая была поддержана общим собранием АН, в апреле 1906 года избран членом Государственного совета от Академии Наук и университетов [сложил полномочия 12(25).7.1906, после роспуска 1-й Государственной думы]. С 1906 года член Конституционно-демократической партии. После Февральской революции 1917 член Особого совещания для изготовления проекта Положения о выборах в Учредительное собрание (май - сентябрь 1917), участник Государственного совещания (Москва, август 1917).

Возглавил кафедру социологии в Петроградском университете (1917). Председатель Союза российских архивных деятелей (1917-19). К Октябрьской революции 1917 года отнёсся резко отрицательно, однако продолжал преподавать в университете и участвовал в подготовке реформы архивного дела.

Соч.: Скифские древности. СПб., 1887; Организация прямого обложения в Московском государстве со времен Смуты до эпохи преобразований. СПб., 1890; Критические заметки по истории народного хозяйства в Великом Новгороде и его области за XI-XV вв. СПб., 1895; Очерк внутренней политики Императрицы Екатерины II. СПб., 1898; Русская промышленная и торговая компании в 1-й половине XVIII столетия. СПб., 1899; Разыскания по истории прикрепления владельческих крестьян в Московском государстве ХVI-XVII вв. СПб., 1900; Очерк истории образования главнейших разрядов крестьянского населения в России. СПб., 1905; Служилые кабалы позднейшего типа. М., 1909; Очерк русской дипломатики частных актов. П., 1920. 2-е изд. СПб., 2007; История русской общественной мысли и культуры XVII-XVIII вв. М., 1990; История политических идей в России в XVIII в. в связи с общим ходом развития ее культуры и политики. Koln u. а., 2005.

Лит.: Материалы для биографии А. С. Лаппо-Данилевского. Л., 1929; Хмылев Л. Н. Проблемы методологии истории в русской буржуазной историографии конца XIX - начала XX в. Томск, 1978; Киреева Р. А. Изучение отечественной историографии в дореволюционной России с середины XIX в. до 1917 г. М., 1983; Цамутали А. Н. Борьба направлений в русской историографии в период империализма. Л., 1986; Дорошенко Н. М. Философия и методология истории в России (конец XIX - XX вв.). СПб., 1997; Синицын О. В. Неокантианская методология истории и развитие исторической мысли в России в конце XIX - начале XX в. Казань, 1998; Медушевская О. М. Феноменология культуры: Концепция А. С. Лаппо-Данилевского в гуманитарном познании новейшего времени // Исторические записки. М., 1999. [Вып.] 2 (120); Рамазанов С. П. Кризис в российской историографии начала XX в. Волгоград, 1999-2000. Ч. 1-2; Румянцева М. Ф. Методология истории А.С. Лаппо-Данилевского и современные проблемы гуманитарного познания // Вопросы истории. 1999. № 8; Малинов А. В., Погодин С. Н. А. Лаппо-Данилевский: историк и философ. СПб., 2001; Историческая наука и методология истории в России XX в.: К 140-летию со дня рождения академика А.С. Лаппо-Данилевского. СПб., 2003; Ростовцев Е. А. А. С. Лаппо-Данилевский и петербургская историческая школа. Рязань, 2004; Транш Н. А. Теоретико-методологическая концепция А. С. Лаппо-Данилевского: опыт эволюционной реконструкции. Ростов н/Д., 2006.

Александр Сергеевич Лаппо-Данилевский - российский историк, ординарный академик Санкт-Петербургской академии наук.

Отец - Сергей Александрович Лаппо-Данилевский, был уездным предводителем дворянства, таврическим вице-губернатором.

Мать - Наталья Фёдоровна, урождённая Чуйкевич, из дворянской семьи.

Окончил Симферопольскую гимназию (1882, с золотой медалью), историко-филологический факультет Санкт-Петербургского университета (1886), был оставлен при университете для подготовки к профессорскому званию. Ещё будучи студентом, составил обозрение «Скифских древностей», напечатанное в «Записках Отделения русской и славянской археологии» (1887).

Магистр русской истории (1890; тема диссертации: «Организация прямого обложения в Московском государстве со времен смуты до эпохи преобразований»). Почётный доктор права Кембриджского университета (1916).

С 1890 - приват-доцент Санкт-Петербургского университета,; с 1918 - сверхштатный профессор Петроградского университета. Читал курсы по русской истории и историографии. Вёл семинары по дипломатике частных актов, теоретическим проблемам исторического источниковедения, философским проблемам общественных наук («Основные проблемы обществоведения», «Систематика социальных явлений разных порядков», «Практические занятия по теории эволюции в применении к обществоведению и истории», «Критический разбор главнейших учений о случайности», «Критический разбор главнейших учений, касающихся проблем чужого я» и др.). С 1906 вёл обязательный курс «Методология истории». Видный представитель петербургской школы русских историков.

В 1891-1905 - экстраординарный профессор Петербургского историко-филологического института; также работал в Тенишевском училище, вёл специальный курс по истории первобытной культуры человека в частной гимназии Л. С. Таганцевой.

С 1899 - адъюнкт, с 1902 - экстраординарный, с 1905 - ординарный академик Санкт-Петербургской академии наук. Руководил изданием таких капитальных публикаций документов как «Сборник грамот бывшей Коллегии Экономии» и «Памятники Русского законодательства». В 1890-1895 - секретарь, с 1903 - председатель секции русской истории Исторического общества Санкт-Петербургского университета. С 1894 - член Археографической комиссии.

Автор трудов по социально-экономической, политической и культурной истории России XV-XVIII веков, методологии истории, источниковедению, истории науки. Кроме магистерской диссертации, его основными работами по отечественной истории являются:

Разыскания по истории прикрепления крестьян в Московском государстве XVI-XVII веков.

Очерк истории образования главнейших разрядов крестьянского населения в России.

Императрица Екатерина II. Очерк внутренней политики.

Русские промышленные и торговые кампании в первой половине XVIII века.

Служилые кабалы позднейшего типа.

Екатерина II и крестьянский вопрос.

Собрание и свод законов Российской империи, составленные в царствование императрицы Екатерины II

Идея государства и главнейшие моменты ее развития в России со времени Смуты и до эпохи преобразований.

Академик Лаппо-Данилевский занимался разработкой принципов научного гуманитарного исследования, был сторонником рациональности гуманитарного знания, Теоретические взгляды учёного претерпели эволюцию - первоначально он придерживался позитивистской методологии, затем большое влияние на его творчество оказала философия баденской школы неокантианства. В своём труде «Методология истории» предложил следующую её структуру как особой дисциплины:

1) Теория исторического знания (занимающаяся установлением исходных принципов исторического познания).

2) Методы исторического изучения:

Методология источниковедения.

Методология исторического построения.

В рамках методологии источниковедения «воссоздавал» источник в культурно-историческом контексте соответствующей эпохи. Методология исторического построения, по его мнению, решала задачу целостной реконструкции эпохи, о которой «рассказывает» источник.

С 1915 - член Русского исторического общества, в 1916 стал одним из учредителей и председателем Русского социологического общества. С 1917 - председатель Союза российских архивных деятелей, был сторонником масштабного реформирования архивного дела. Член Международного союза академий, председатель отдела культурных связей Русско-Английского общества. Был председателем исполнительного комитета по организации Международного исторического съезда в Петрограде в 1918, не состоявшегося из-за гражданской войны.

Придерживался либеральных политических взглядов. В 1905, вместе с академиком А. А. Шахматовым составил записку «О свободе печати», принятую общим собранием Академии наук 12 марта 1905. В 1906 был избран членом Государственного совета от Академии наук и университетов, принадлежал к левой группе членов совета, был близок к конституционным демократам. В том же году отказался от этой должности. В 1917 был членом комиссии по выработке избирательного закона в Учредительное собрание.

райне тяжело воспринял большевистскую революцию и гражданскую войну. Скончался от заражения крови. По словам И. М. Гревса, «может быть, смерть его, неожиданная и преждевременная, явилась протестом против свершавшегося, разливавшегося кругом зла, мрака, невежества, хаоса, насилия, кровопролития».

Теория и методика источниковедения

Идеи и научные выводы Александра Сергеевича Лаппо-Данилевского лежат в основе методологии современного источниковедения. Этот выдающийся российский историк внес неоценимый вклад в разработку теории и методов изучения исторических источников. Прежде всего, ему принадлежит заслуга в создании учения об историческом источнике, определении его понятия и природы, как ключевого вопроса источниковедения. Кроме того, А. С. Лаппо-Данилевский разработал учения об интерпретации и критике исторических источников, рассмотрел задачи и возможные системы их классификации и высказал идею о культурологическом значении источников для познания прошлого.

«Методология истории»- Этот том посвящен вопросам методологии источниковедения. Проблему исторического источника, его интерпретации и критики А. С. Лаппо-Данилевский рассматривал с теоретико-познавательной точки зрения.

В первом разделе своего труда ученый обращается к вопросу об объекте исторического познания и дает характеристику явлениям, изучаемым историком. Здесь А. С. Лаппо-Данилевский вводит понятие о действительности и ее изменении, а также о принципе признания чужой одушевленности, которая обусловливает понятие об историческом изменении или об историческом факте. По мнению ученого, объектом исторического познания является изменение, произошедшее в действительности, причем историку наиболее интересны качественные изменения во времени. В современном гуманитарном знании принцип признания чужой одушевленности, заключенной в историческом источнике, определен как суть и своеобразие методологии источниковедения. Далее ученый останавливается на вопросе о специфике исторических фактов. Размышления историка на эту тему тесно связаны с рассмотренным ранее принципом чужой одушевленности. А. С. Лаппо-Данилевский отмечает, что под историческим фактом следует понимать прежде всего продукты воздействия сознания данной индивидуальности (субъекта) на среду, в особенности на общественную среду.

Такое воздействие носит преимущественно психологический характер и доступно чужому наблюдению (историку) только в его результатах (источниках). Наиболее глубокому анализу в своем труде А. С. Лаппо-Данилевский подвергает вопросы методологии источниковедения. Изучив современную ему литературу по методологии истории (П. Ранке, А. Фримэн, Ш. Сеньобос, В. С. Иконников, В. П. Бузескул, Г. Вольф), ученый приходит к выводу, что методология источниковедения пока не представляет цельного и систематически развитого учения. Одни историки, по словам А. С. Лаппо-Данилевского, предлагают взамен такого учения только обозрение конкретно данных исторических источников и отводят особое место критике, другие отождествляют методологию источниковедения с критикой, понимая ее в широком смысле, третьи подменяют методологию изучением исторических источников в их генезисе. Ученый отмечает, что долгое время методология источниковедения развивалась в тесной зависимости от филологии и сами понятия об источнике, герменевтике (искусстве понимать чужую речь) и критике возникли в связи с филологической интерпретацией и критикой произведений классической литературы. Такая зависимость, по его мнению, задерживала самостоятельное развитие методологии источниковедения, которая только с начала XVIII в. стала приобретать значение особой научной дисциплины.

Рассматривая задачи методологии источниковедения, А. С. Лаппо-Данилевский считает, что историк имеет дело с уже свершившимися фактами, а научное построение исторического прошлого находится в зависимости от наличия исторических источников в самом широком смысле. В то же время источники нельзя отождествлять с исчезнувшими фактами, т. к. они не создавались для научного наблюдения и требуют особых методов их изучения. Таким образом, свое знание о большинстве сложных исторических фактов историк вынужден черпать из чужих наблюдений, воспоминаний, оценок. При этом, подчеркивает А. С. Лаппо-Данилевский, возрастает значение принципов и методов, излагаемых в методологии источниковедения. Центральное место среди теоретических вопросов источниковедения занимает понятие об историческом источнике. А. С. Лаппо-Данилевский, разрабатывая свое учение, приводит серию взаимосвязанных рассуждений, развивая определение исторического источника, анализируя теоретическое и практическое значения источников и поясняя характерные их признаки.

Во-первых, ученый отмечает, что «источник - это всякий реальный объект, который изучается не ради его самого, а для того, чтобы через ближайшее его посредств получить знание о другом объекте, т. е. об историческом факте». Предлагаемое определение включает понятие о реальности данного объекта и понятие о его пригодности для познания другого объекта, т. к. каждое историческое исследование имеет цель - по данному источнику познать действительность. А. С. Лаппо-Данилевский замечает, что любой объект может стать источником при условии его включения в процесс познания. Таким образом, вторая ступень развития ученым рассматриваемого определения следующая: «под историческим источником должно разуметь доступный чужому восприятию, т. е. реализованный, продукт человеческой психики». Данное определение включает понятие о психическом значении исторического источника и понятие о материальном его образе, в котором такой продукт реализуется.

Автор «Методологии истории» отмечает, что понятие об источнике трактует его как средство для достижения некой познавательной цели. Лишь в том случае, если данный объективированный продукт человеческой психики может служить историку материалом для ознакомления с каким-нибудь фактом из истории человечества, исследователь называет его историческим источником. Значит, вопрос о пригодности исторического источника решает сам историк, а критерий подбора материала зависит от его познавательной цели.

И, наконец, обобщая все рассмотренные характеристики исторического источника, А. С. Лаппо-Данилевский сформулировал его определение с аналитической и генетической точек зрения: «…Исторический источник есть реализованный продукт человеческой психики, пригодный для изучения фактов с историческим значением».

Исходя из этого определения, ученый делает несколько выводов, связанных с представлением о психологическом характере источника.

Во-первых, исторический источник - это историческое построение того, что недоступно непосредственно чувственному восприятию историка.

Во-вторых, исторический источник есть результат человеческого творчества в широком смысле.

И, в-третьих, понятие об историческом источнике тесно связано с его практическим назначением с точки зрения его творца, но и историк может достигнуть представления о его цели и назначении.

Систематизировать исторические источники ученый предлагал с учетом различных критериев в зависимости от целей исследования. Самый общий подход состоит в распределении исторических источников по их значению для исторического познания. С этой точки зрения А. С. Лаппо-Данилевский различал источники:

Во-первых, по степени их ценности вообще для познания исторической действительности;

Во-вторых, по степени ценности для изучения определенных исторических фактов.

В первой группе ученый выделяет источники, изображающие факт (в красках или звуках), и источники, обозначающие факт (путем символических знаков - письменность). Источники, изображающие факт, совпадают с памятниками вещественными, источники, обозначающие факт, - с памятниками словесными и письменными.

С познавательной точки зрения по степени близости познающего субъекта (историка) к объекту его изучения (источнику) А. С. Лаппо-Данилевский предлагает различать два основных вида источников: остатки культуры и исторические предания. И те и другие могут встречаться среди источников, изображающих и обозначающих факт. Остатком культуры ученый называл остаток того самого исторического факта, который изучается историком, а историческим преданием - результат того впечатления, которое он произвел на автора предания, реализовавшего его в данном материальном образе (произведении).

Источники второй группы А. С. Лаппо-Данилевский делил с учетом их содержания на источники с фактическим содержанием (то, что было) и источники с нормативным содержанием (то, что признавалось должным). Именно этот подход представлялся ученому имеющим значение для познания.

Важнейшим вкладом в разработку методики источниковедческого исследования является раздел труда А. С. Лаппо-Данилевского, посвященный учению об исторической интерпретации источника. С познавательной точки зрения историческая интерпретация начинается с психологического истолкования источника, исходя из предпосылки о существовании чужого «я».

Психологический подход дополняется технической интерпретацией, когда историк интерпретирует источник с точки зрения технических средств, которые автор применил для создания своего произведения, судит о цели создателя произведения по средствам его исполнения.

Психологическое истолкование. основано на принципе признания чужой одушевленности, оно исходит из понятия о чужом сознании, обнаружившемся в изучаемом источнике. Этот подход связан с большими трудностями, т. к. полное и взаимное понимание двух субъектов (автора произведения и его исследователя) предполагает тождественность их психики, что само по себе маловероятно. Дело осложняется тем, что историк имеет дело не с живым субъектом, а только с источником, который лишь более или менее отражает одушевленность его создателя.

Принципы психологического истолкования находятся в тесной связи с понятием о единстве чужого сознания - в частности, с понятиями об ассоциирующей и целеполагающей его деятельности. Исследователь при этом исходит из гипотезы, что единство сознания обнаружилось в источнике и придает ему известную целостность. С такой точки зрения историк должен понимать каждую его часть лишь в ее отношении к целому или к другим частям.

Рассматривая следующий метод интерпретации, А. С. Лаппо-Данилевский отмечал, что историк может судить о смысле и назначении источника и по техническим средствам, т. е. по тем специальным приемам, которыми автор воспользовался для создания своего произведения и благодаря которым он придал ему тот, а не иной специфический вид. Таким образом, техническая интерпретация сводится к истолкованию тех технических средств, которыми автор воспользовался для реализации своих мыслей и благодаря пониманию которых можно приблизиться к пониманию смысла или назначения его произведения. При этом ученый имел в виду техническую интерпретацию материальных свойств источника и техническую интерпретации стиля источника.

Следующий метод интерпретации, предложенный А. С. Лаппо-Данилевским, типизирующий. При помощи типизирующего метода интерпретации историк придает толкованию источника более исторический характер. Он исходит из понятия о том культурном типе, к которому источник относится, и в соответствии с ним понимает его содержание.

Эволюционная интерпретация приобретает наибольшее значение, когда историк объясняет источник в контексте его реальной зависимости от предшествующей культуры и такого же влияния его на последующую.

Таким образом, благодаря типизирующему методу интерпретации историк получает возможность с систематической и эволюционной точек зрения выяснить те родовые признаки источника, которые объясняются его реальной зависимостью от среды, т. е. от данного состояния или периода культуры.

Разрабатывая индивидуализирующий метод интерпретации, А. С. Лаппо-Данилевский возлагал на него довольно сложную задачу: «…при помощи этого метода историк пытается проникнуть в тайники личного творчества автора и даже хочет, в известном смысле, по возможности, лучше его самого понять его произведение».

Достичь этой цели можно, используя аналитический и синтетический подходы, говорит ученый.

А. С. Лаппо-Данилевский отмечает два важных правила индивидуализирующей интерпретации:

1) источник надо предварительно подвергнуть анализу в его совокупности, а потом толковать отдельные части;

2) текст должен изучаться лишь в его контексте.

Ученый обращает внимание, что круг источников, к которому применим индивидуализирующий метод интерпретации, довольно широк, т. к. под личностью можно понимать и коллективное лицо, и отдельного человека.

В заключение этого раздела А. С. Лаппо-Данилевский подчеркивал, что все рассмотренные методы исторической интерпретации дополняют друг друга в силу их общей цели. Историк не может достигнуть достаточно полного понимания источника при помощи одного из них и должен прибегать к различным комбинациям в зависимости от целей и объекта своего исследования.

Следующей значительной по важности частью труда А. С. Лаппо-Данилевского является глава, посвященная исторической критике. Критика, как считает ученый, возникает под влиянием сомнения в ценности того, что интересует исследователя, если историк не устранил своего сомнения путем интерпретации, когда он наталкивается на разногласия между показаниями источников, и т. п. Ученый различает два вида критики с учетом того, что источник может иметь научно-историческую ценность в двояком смысле: в качестве исторического факта и в качестве показания об историческом факте. В этой связи имеют место различия в познавательных целях и соответственно существует:

1) критика, устанавливающая научно-историческую ценность источника как факта;

2) критика, устанавливающая научно-историческую ценность показаний источника о факте.

Завершается «Методология истории» размышлениями А. С. Лаппо-Данилевского об общем значении исторических источников.

А. С. Лаппо-Данилевский отмечает, что «Исторические источники имеют и теоретическое и практическое значение. В теоретическом отношении они важны для познания исторической действительности. В практическом - нужны для того, чтобы действовать в ней и соучаствовать в культурной жизни человечества».

С общей теоретико-познавательной точки зрения исторический источник получает особого рода значение, т. к. без исторических источников нельзя конструировать историю человечества, о которой можно узнать только из них.

Но, предупреждает ученый, историческое знание, основанное на исторических источниках, оказывается лишь «более или менее вероятным».

Во-первых, потому что материал, которым располагает исследователь, довольно «случайного происхождения».

И, во-вторых, потому, что историку редко удается достигнуть «полного понимания и надлежащей оценки» показаний источника.

Свой труд А. С. Лаппо-Данилевский завершает словами о значении исторических источников в деле преемственности культуры. «Без постоянного пользования историческим источниками человек не может соучаствовать в полноте культурной жизни человечества».

 Научная сфера: Альма-матер : Известные ученики: Известен как:

один из основоположников методологии исторической науки в России

Александр Сергеевич Лаппо-Данилевский (15 (27) января , имение Удачное при селе Мало-Софиевке Гуляйпольской волости Верхнеднепровского уезда Екатеринославской губернии - 7 февраля , Петроград) - российский историк, один из основоположников методологии исторической науки в России, ординарный академик Санкт-Петербургской академии наук ().

Семья

• Отец - Сергей Александрович Лаппо-Данилевский, был уездным предводителем дворянства, таврическим вице-губернатором.
• Мать - Наталья Фёдоровна, урождённая Чуйкевич, из дворянской семьи.

Образование и учёные степени

Окончил Симферопольскую гимназию ( , с золотой медалью), историко-филологический факультет Санкт-Петербургского университета (), был оставлен при университете для подготовки к профессорскому званию. Ещё будучи студентом, составил обозрение «Скифских древностей», напечатанное в «Записках Отделения русской и славянской археологии» ().

Автор трудов по социально-экономической, политической и культурной истории России XV-XVIII веков, методологии истории, источниковедению, истории науки. Кроме магистерской диссертации, его основными работами по отечественной истории являются:

• Разыскания по истории прикрепления крестьян в Московском государстве XVI-XVII веков.
• Очерк истории образования главнейших разрядов крестьянского населения в России.
• Императрица Екатерина II . Очерк внутренней политики.
• Русские промышленные и торговые кампании в первой половине XVIII века.
• Служилые кабалы позднейшего типа.
• Екатерина II и крестьянский вопрос.
• Собрание и свод законов Российской империи, составленные в царствование императрицы Екатерины II
• Идея государства и главнейшие моменты ее развития в России со времени Смуты и до эпохи преобразований.
• The Development of Science and Learning in Russia .
• Очерк развития русской историографии.
• История русской общественной мысли и культуры XVII-XVIII вв.

Академик Лаппо-Данилевский занимался разработкой принципов научного гуманитарного исследования, был сторонником рациональности гуманитарного знания, Теоретические взгляды учёного претерпели эволюцию - первоначально он придерживался позитивистской методологии, затем большое влияние на его творчество оказала философия баденской школы неокантианства. В своём труде «Методология истории» предложил следующую её структуру как особой дисциплины: 1) Теория исторического знания (занимающаяся установлением исходных принципов исторического познания). 2) Методы исторического изучения. 2.1) Методология источниковедения. 2.2) Методология исторического построения. В рамках методологии источниковедения «воссоздавал» источник в культурно-историческом контексте соответствующей эпохи. Методология исторического построения, по его мнению, решала задачу целостной реконструкции эпохи, о которой «рассказывает» источник.

Общественная деятельность

Кончина

Крайне тяжело воспринял большевистскую революцию и гражданскую войну. Кончина произошла по нелепому случаю. По пути на лекцию в университет А.С. упал и повредил ногу. С травмой оказался в больнице. После операции умер от заражения крови. По словам И. М. Гревса, «может быть, смерть его, неожиданная и преждевременная, явилась протестом против свершавшегося, разливавшегося кругом зла, мрака, невежества, хаоса, насилия, кровопролития».

Основные труды

• Скифские древности. СПб.,1887.
• Организация прямого обложения в Московском государстве со времен Смуты до эпохи преобразований. // Записки Историко-филологического факультета Императорского Санкт-Петербургского университета. Т. 23, 1890.
• Очерк внутренней политики императрицы Екатерины II. СПб.,1898 (последнее издание - Очерк внутренней политики императрицы Екатерины II. // Историческая наука и методология истории в России XX века: К 140-летию со дня рождения академика А. С. Лаппо-Данилевского. Санкт-Петербургские чтения по теории, методологии и философии истории / Отв. ред. А. В. Малинов. СПб., 2003. Вып. I. С.354-413).
• Собрание и свод законов Российской империи, составленные в царствование императрицы Екатерины II. СПб.,1898.
• Русские промышленные и торговые компании в первой половине XVIII столетия. СПб.,1899.
• Основные принципы социологической доктрины О. Конта // Проблемы идеализма. М., 1902 (последнее издание: Основные принципы социологической доктрины О. Конта // Проблемы идеализма. [Под ред. М. А. Колерова]. М., 2002. С.685-794).
• Материалы для общеобразовательного курса по истории человечества // Памятная книжка Тенишевского училища. СПб., 1902. Ч.I. С.87-101.
• Очерк истории образования главнейших разрядов крестьянского населения в России. СПб.,1905.
• Печати последних Галичско-Владимирских князей и их советников. СПб.,1906.
• Служилые кабалы позднейшего типа // Сборник статей, посвященных Василию Осиповичу Ключевскому его учениками, друзьями и почитателями ко дню тридцатилетия его профессорской деятельности в Московском университете. М.,1909. С.719-764.
• Исторические взгляды В. О. Ключевского // В. О. Ключевский. Характеристики и воспоминания. М.,1912. С.100-116.
• Петр Великий - основатель Императорской Академии наук в Санкт-Петербурге. СПб.,1914.
• Идея государства и главнейшие моменты ее развития в России со времен Смуты до эпохи преобразований // Голос минувшего. 1914. № 12. С.5-38 (Последнее издание - Полис. 1994.№ 1).
• Очерк развития русской историографии // Русский исторический журнал. 1920. Кн.6. С.5-29.
• Очерк русской дипломатики частных актов. 1920; 2-е издание СПб, 2007 (в данном издании восстановлена авторская редакция книги).
• Правила издания грамот Коллегии экономии. Пг.,1922.
• Методология истории. М., 2006. 622 с. (Первое издание: Методология истории. Вып. 1-2. СПб., 1910-1913. Методология истории. Выпуск первый. Петроград, 1923 .
• Главнейшие направления в развитии номотетического построения исторического знания // Журнал М-ва Народного просвещения. 1917. ч. 72.
• Основные принципы исторического знания в главнейших его направлениях: номотетическом и идеографическом // Известия Российской Академии Наук. Пг.: 1918. т. 12. № 1.
• История политических идей в России в XVIII веке в связи с общим ходом развития ее культуры и политики. Кельн,2005 (первое издание - История русской общественной мысли и культуры XVII-XVIII в. М., 1990).

Библиография

• Пресняков А. Е. Александр Сергеевич Лаппо-Данилевский. Петроград, 1922.
• Клибанов А. И. А. С. Лаппо-Данилевский - историк и мыслитель // Лаппо-Данилевский А. С. История русской общественной мысли и культуры XVII-XVIII в. М., 1990. С. 249-280.
• Нечухрин А. Н., Рамазанов С. П. Мир абсолютных ценностей: Александр Сергеевич Лаппо-Данилевский // Историки России: XVIII-начала XX века. М., 1996. С. 512-537.
• Малинов А. В., Погодин С. Н. Александр Лаппо-Данилевский: историк и философ / Социологический институт РАН. - СПб. : Искусство-СПБ, 2001. - 288 с. - (Территория культуры: история). - 2 000 экз. - ISBN 5-210-01552-1 (в пер.)
• Ростовцев Е. А. А. С. Лаппо-Данилевский и петербургская историческая школа. Рязань, 2004. 352 c. (Сер. «Новейшая Российская история: исследования и документы» Т. 7)

Ссылки

• // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : В 86 томах (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
• Лаппо-Данилевский Александр Сергеевич - статья из Большой советской энциклопедии
• Профиль Александра Сергеевича Лаппо-Данилевского на официальном сайте РАН
• Некоторые работы А.С. Лаппо-Данилевского на сайте Math-net.ru

Примечания

Категории:

• Персоналии по алфавиту
• Учёные по алфавиту
• Родившиеся 27 января
• Родившиеся в 1863 году
• Родившиеся в Екатеринославской губернии
• Умершие 7 февраля
• Умершие в 1919 году
• Умершие в Санкт-Петербурге
• Историки Российской империи
• Выпускники СПбГУ
• Преподаватели Тенишевского училища
• Преподаватели СПбГУ
• Действительные члены Санкт-Петербургской академии наук
• Действительные члены РАН (1917-1925)
• Члены Государственного совета Российской империи
• Археографы
• Выпускники историко-филологического факультета Санкт-Петербургского университета

Wikimedia Foundation . 2010 .

Место рождения

Имение Удачное при сельце Удачном Гуляйпольской волости Верхнеднепровского уезда Екатеринославской губернии

Место смерти

Петроград

Место захоронения

Смоленское православное кладбище

Образование

Санкт-Петербургский университет, Историко-филологический факультет (1886)

Годы работы в университете

Этапы карьеры в университете

Основные вехи жизни, карьера вне университета

Экстраординарный, а, затем, ординарный профессор Историко-филологического института (1891-1900), действительный член Археографической комиссии (с 1894 г.). Действительный член Российской академии наук: с 1899 г.- адъюнкт, с 1902 г. – экстраординарный академик, с 1905 г. – ординарный академик. Член и заведующий делами Постоянной исторической комиссии РАН (ПИК)с 1902 г., председатель ПИК (с 1916 г.). Член комиссии РАН по охране памятников (с 1914 г.). Председатель комиссии РАН по изданию сборников «Русская наука» (с 1916 г.). Заведующий Нумизматическим кабинетом РАН (с 1916 г.). Л. был членом и руководителем ряда формальных и неформальных научных сообществ и организаций рубежа XIX – ХХ вв. так или иначе связанных с Петербургским университетом. Л. - член Исторического общества при Петербургском университете (с 1889 г.), руководитель Секции русской истории (с 1903 г.) данного общества, член Студенческого научно-литературного общества при Санкт-Петербургском университете (1882-1887), секретарь секции исторических наук данного общества (1885-1887), руководитель «Бесед по проблемам факультетского преподавания» историко-филологического факультета Петербургского университета» (1895-1903), член Философского общества при Петербургском университете (с 1897 г.), председатель Студенческого научно-литературного общества при Петербургском университете (1904), руководитель Исторического кружка студентов Петербургского университета (с 1909). В 1880-е г. Л. участник таких известных неформальных объединений как Кружок русских историков (лидер С.Ф.Платонов) и Ольденбургский кружок (лидер С.Ф. Ольденбург). В 1900-е гг. Л. руководил семинаром по изучению русских частных актов, переросший в научный кружок по дипломатике русских частных актов, работа которого во второй половине 1900-х -1910 гг. шла как при университете, так и при Историко-филологическом отделении РАН (кружок при неформальном лидерстве А.И.Андреева продолжал действовать после кончины Л.). Вне университета общественно-научная активность Л. также была разнообразна. Л. - председатель Исполнительного комитета по подготовке Международного IV конгресса историков (1913-1918); член Русского исторического общества (РИО) с 1914 г., секретарь Особой комиссии РИО по сохранению местных архивов (с 1915 г.); председатель Русского социологического общества (с 1916 г.); председатель Союза российских архивных деятелей (РАД) с 1917 г., член Центрального комитета по управлению архивами (с 1918 г.), член многих других научных и благотворительных обществ. Л. принимал определенное участие в политической и государственной жизни России: член партии к-д с 1905 г. (?), член Государственного совета (1906), член Совещания по подготовке университетской реформы (1917), член Особого совещания для изготовления положения о выборах в Учредительное собрание (1917)

Премии

Л. – обладатель Уваровской премии за работу «Организация прямого обложения в Московском государстве со времен Смуты до эпохи преобразований» (1892)

Область научных интересов, значение в науке

Сфера научных интересов Л. была обширна: русская и всеобщая история, археология, философия, социология. Как историк Л. известен, прежде всего, как основатель школы дипломатики русских частых актов, выдающийся археограф (в частности, автор классических «Правил издания грамот Коллегии экономии»), специалист в области русской истории XVII – XVIII вв. и автор классических трудов по методологии истории (включая теорию истории и методологию источниковедения). В среде историков Петербургского университета Л. занимал обособленное положение: «теоретическое» направление его научных занятий шло вразрез с факультетскими традициями, в частности, с доминирующей в области истории России школой С.Ф. Платонова. Сверхзадачей, которую пытался решить Л., было создание научного аппарата истории как «строгой науки», что обусловило, с одной стороны его обращение к философским основаниям исторического знания, с другой стороны, тщательную регламентацию всех аспектов методики и техники исторического исследования. После определенных колебаний к началу 1900-х Л. примкнул к неокантианскому направлению русской историографии. В то же время основные конструкты неокантианской теории истории (абсолютные, общепризнанные ценности, «историческое целое» и т.п.) использовались Л. инструментарно в целях создания аппарата для исследования общественного сознания определенной исторической эпохи, в котором он видел основу для построения и объяснения исторического процесса. Теоретические установки Л. предопределили и выбор ученым (со второй половины 1890-x) основного предмета исследования – XVIII в. – эпохи, когда, по его мнению, в России происходило становление нового «исторического типа», связанное со сменой ориентиров и ценностей общественного сознания под влиянием «европейских идей». Историософская концепция Л. исходила из тех же теоретических установок: всемирный исторический процесс ученый рассматривал как систематическое (историческое) целое, в котором происходит сближение «исторических рядов» - различных линий общественного развития (в том числе сближение России и Европы) по мере наиболее полной реализации в нем абсолютных ценностей. Отражением этого процесса, по мнению Л., служило постепенное торжество «идеи личности» в общественном мировоззрении различных народов и государств. Таким образом, Л. дал одно из наиболее системных обоснований хода русского и мирового исторического процесса в российской либеральной историографии. Между тем, неокантианский подход Л. к теории истории в корне отличался от подходов московской исторической школы, основанной на позитивистских традициях, отсюда критическое восприятие Л. теоретических построений и схем русской истории, разработанных ее крупнейшими представителями (С.М. Соловьевым, В.О.Ключевским, П.Н. Милюковым). Теоретические подходы Л. нашли отражение в его историографических штудиях – историография рассматривалась с точки зрения истории «народного самосознания» и «истории идей» и в этой связи в контексте истории науки в целом. Современный Л.-му период развития исторической науки определялся как время «борьбы между научно-механическим и научно-идеалистическим направлением в истории», где Л. очевидно выступал на стороне последнего. Усилия Л. как организатора науки были направлены прежде всего на реализацию теоретических установок его научного направления и, главным образом, проходили в стенах Академии наук. В то же время научная школа Л. , естественным образом, формировалась за счет его университетской деятельности. Важно подчеркнуть, что влияние Л. на университетскую молодежь не ограничивалось его непосредственными учениками, на протяжении 90-х – 1910-х гг. Л. являлся руководителем студенческих научных объединений, связанных с изучением русской историей и занятиями методологией социальных наук. Учениками Л. являлись В.И. Веретенников, А.И. Андреев, С.Н. Валк, В.Н. Кун, Г.М. Котляров, А.А. Введенский, М.Ф. Злотников, А.А. Шилов и другие участники его дипломатического семинария. Также сильное влияние Л. на себя признавали историки и социологи, самых разных направлений, вышедших из его университетских семинаров и научных кружков. В их числе – А.Е.Пресняков, Б.Д.Греков, М.Д.Приселков, Н.Д.Кондратьев, Н.В.Болдырев и другие.

Диссертации

Основные курсы

18901891Историко-филологическийОбщественный строй Московского государства до эпохи преобразований1890 189118911892Историко-филологическийИстория сословий в России XVIII века1891 189218921918Историко-филологическийГлавнейшие направления русской историографии XVIII – XIX вв.1892 1893 1896 1897 1899-1900 1901 1902 1903 1904 1905 1906 1908 1909 1911 1912 1914 1915 1917 191818931899Историко-филологическийИстория России в XVIII столетии1893 1894 1897 1898 189918941895Историко-филологическийМетоды изучения источников и явлений русской истории1894 189518951896Историко-филолгическийИстория древнерусского народного хозяйства1895 189618951896Историко-филологическийПрактические занятия по русской истории (по Русской Правде и наказу Екатерины II)1895 1896 18971898Историко-филологическийСистематика социальных явлений разных порядков1897 189818981902Историко-филологическийПрактические занятия по систематике социальных явлений1898 1899 1901 190218991901Историко-филологическийПрактические занятия по VI книге «Системы Логики» Д.С. Милля1899 1900 190119001901Историко-филологическийМетодология источниковедения1900 190119001901Историко-филологическийПрактические занятия по истории крепостного права в Московском государстве XV –XVII вв.1900 190119021903Историко-филологическийОсновные принципы обществоведения1902 190319021903Историко-филологическийПрактические занятия по «Учреждению о губерниях»1902 190319031904Историко-филологическийПрактические занятия по анализу простейших социальных взаимодействий 1903 190419041905Историко-филологическийПрактические занятия по теории ценности в ее приложении к обществоведению1904 190519041919Историко-филологическийПрактические занятия [семинарий] по дипломатике частных актов1904 1905 1906 1907 1908 1910 1911 1912 1913 1914 1915 1916 1917 1918 191919051906Историко-филологическийПрактические занятия по логике обществоведения 1905 190619061919Историко-филологическийМетодология истории1906 1907 1908 1909 1910 1911 1912 1913 1914 1915 1916 1917 1918 191919061907Историко-филологическийПрактические занятия по теории эволюции в применении ее к обществоведению и истории1906 190719081910Историко-филологическийПрактические занятия (семинарий) по логике общественных наук и истории 1908 1909 191019091910Историко-филологическийСеминарий: анализ и интерпретация актов, касающихся истории прикрепления крестьян в Московском государстве 1909 191019101918Историко-филологическийСеминарий по теории исторического знания: критический разбор важнейших учений о ценности 1910 1911 1913 1914 1917 191819111912Историко-филологическийСеминарий: Критический разбор важнейших учений о развитии1911 191219121913Историко-филологическийСеминарий: критический разбор важнейших учений о случайности 1912 191319141915Историко-филологическийПрактические занятия: критический разбор важнейших учений, касающихся проблемы «чужого я» 1914 191519151916Историко-филологическийСеминарий по методологии социальных и исторических наук1915 191619171918Историко-филологическийСеминарий по логике социальных и исторических наук1917 1918

		Факультет преподавания	Наименование курса

Основные труды

1. Скифские древности // Записки отделения русской и славянской археологии Императорского русского археологического общества. СПб.,1887. Т.IV. С. 352-543 (Отд. изд.: СПб.,1887); [Электронный ресурс]
2. Организация прямого обложения в Московском государстве со времен Смуты до эпохи преобразований. СПб.,1890 (Записки историко-филологического факультета Т.XXIII);[Электронный ресурс ]
3. Очерк внутренней политики императрицы Екатерины II. СПб., 1898 (Послед. издание: Лаппо-Данилевский А.С. Очерк внутренней политики императрицы Екатерины II. Историческая наука и методология истории в России ХХ века: К 140-летию со дня рождения академика А.С. Лаппо-Данилевского. Санкт-Петербургские чтения по теории, методологии и философии истории / Отв. ред. А.В.Малинов. СПб., 2003. Вып.I. С.360-413); [Электронный ресурс ]
4. Основные принципы социологической доктрины О. Конта // Проблемы идеализма. Сб. статей под ред П.И. Новгородцева. М., 1902. С.394-490. (Отд. изд.: М., 1902; послед. изд.: М., 2002. С.685-794) ; [Электронный ресурс ]
5. Очерк истории образования главнейших разрядов крестьянского населения в России // Крестьянский строй. Сб. статей. СПб., 1905. Т.I. (Отд. изд.: СПб.,1905) ; [Электронный ресурс ]
6. Печати последних Галичско-Владимирских князей и их советников // Болеслав-Юрий II, князь всей Малой Руси. СПб., 1907. С.211-311. (Отд. изд.: СПб.,1906) ;
7. Служилые кабалы позднейшего типа // Сборник статей, посвященных Василию Осиповичу Ключевскому. М.1909. С.719-764. (Отд. изд.: М.,1909) ; [Электронный ресурс ]
8. Методология истории. СПб., 1910. Ч.I; СПб., 1913. Вып.II; Пг.,1923. Вып.1 (Послед. изд.: М., 2011) ;
9. Очерк русской дипломатики частных актов. Подготовка текста А.И. Андреева. Пг.,1920 (Послед. изд.: СПб.,2007);
10. История политических идей в России в XVIII в. в связи с общим ходом развития ее культуры и политики. Подготовка текста М.Ю.Сорокиной при участии К.Ю.Лаппо-Данилевского. Кельн,2005.

Основная биобиблиография

Биобиблиография: А.С. Лаппо-Данилевский [Список трудов. Источники для биографии] // Материалы для биографического словаря действительных членов Императорской академии наук. Пг., 1915. Ч.1. С.409-413; Список трудов А.С. Лаппо-Данилевского. Составлен А.А.Шиловым // Историческое обозрение. 1916. Т.XXI. Сборник статей, посвященных Александру Сергеевичу Лаппо-Данилевскому. С.VII-XVI; Шилов А.А., Андреев А.И. Список трудов А.С. Лаппо-Данилевского // Русский исторический журнал. 1920. №6. Памяти академика А.С. Лаппо-Данилевского. С.29-41; Материалы для биографии Лаппо-Данилевского (Очерки по истории знаний. Вып.6). Л.,1929; Библиография основных работ о А.С.Лаппо-Данилевском. Список трудов А.С. Лаппо-Данилевского // Малинов А.В., Погодин С.Н. Александр Лаппо-Данилевский: историк и философ. СПб.,2001. С.252-283;
Лит.: Известия Таврической архивной комиссии. 1919. №56. [Памяти академика А.С. Лаппо-Данилевского]; Русский исторический журнал. 1920. № 6. Памяти академика А.С. Лаппо-Данилевского; Пресняков А.Е. Александр Сергеевич Лаппо-Данилевский Пг., 1922; К 75-летию со дня кончины академика А.С. Лаппо-Данилевского // Археографический ежегодник за 1994. М.,1996. С.229-280; Берус В.В. Проблемы историографии в русском неокантианстве: Александр Сергеевич Лаппо-Данилевский. Автореф. дисс. …канд философ. наук. СПб.,1998; Малинов А.В., Погодин С.Н. Александр Лаппо-Данилевский: историк и философ. СПб.,2001; Историческая наука и методология истории в России ХХ в.: к 140-летию со дня рождения А.С.Лаппо-Данилевского / Сб. статей. СПб. 2003. Николаи Ф.В. Методологические идеи А.С. Лаппо-Данилевского в отечественной историографии. Автореф. дисс. …канд. ист. наук. Казань, 2003. Ростовцев Е.А. А.С. Лаппо-Данилевский и петербургская историческая школа. Рязань, 2004. (Сер. “Новейшая Российская история: исследования и документы” Т.7) [Электронный ресурс

Сетевой биографический словарь профессоров и преподавателей Санкт-Петербургского университета (1819-1917). СПб., 2012-.
Ред. коллегия: проф.Р.Ш. Ганелин (руковод. проекта), проф. А.Ю. Дворниченко /отв. ред/, доц. Т.Н.Жуковская, доц. Е.А.Ростовцев /отв. ред./, доц. И.Л. Тихонов. Авторский коллектив: А.А. Амосова, В.В. Андреева, Д.А. Баринов, Ю.И. Басилов, А.Б. Богомолов, А.Ю. Дворниченко,Т.Н. Жуковская, А.Л. Корзинин, Е.Е. Кудрявцева, С.С. Мигунов, И.А. Поляков, И.П. Потехина, Е.А. Ростовцев, А.А. Рубцов, И.В. Сидорчук, А.В. Сиренов, Д.А. Сосницкий, И.Л. Тихонов, А.К.Шагинян, В.О. Шишов, Н. А. Шереметов и др.

Петербургская историческая школа (XVIII - начало XX вв.): информационный ресурс. СПб., 2016-.
Ред. коллегия: Т.Н. Жуковская, А.Ю. Дворниченко (руковод. проекта, отв. ред.), Е.А. Ростовцев (отв. ред.), И.Л. Тихонов
Авторский коллектив: Д.А. Баринов, А.Ю. Дворниченко,Т.Н. Жуковская, И.П. Потехина, Е.А.Ростовцев, И.В. Сидорчук, Д.А. Сосницкий, И.Л. Тихонов и др.

27 января 1863 (имение Удачное при селе Мало-Софиевке Гуляйпольской волости Верхнеднепровского уезда Екатеринославской губернии, Российская империя) - 07 февраля 1919 (Петроград, РСФСР)

27 января (15 января по старому стилю) 1863 года родился Александр Сергеевич Лаппо-Данилевский – выдающийся русский историк, философ, социолог, автор трудов по истории государства, права, политической системы России, теории, истории и методологии науки, создатель научной школы, оказавшей влияние на ряд социальных мыслителей, философов, социологов, историков науки и историков России первой четверти ХХ века.

Научную школу Лаппо-Данилевского характеризует единство философских представлений об объекте гуманитарного познания и междисциплинарность научной методологии. В сфере её влияния - автор «Системы социологии» П. А. Сорокин, экономист Н. Д. Кондратьев, философ Н. И. Лапшин, филолог С. Ф. Ольденбург, историк-медиевист И. М. Гревс, историк науки Т. И. Райнов, историки А. Е. Пресняков, А. И. Андреев, С. Н. Валк, М. А. Полиевктов, Л. П. Карсавин.

К сожалению, русский учёный, яркий представитель «петербургской исторической школы» А.С. Лаппо-Данилевский не вписался в марксистско-ленинскую концепцию методологии истории. Его труды, заложившие основы методологии российской исторической науки, не получили достаточного распространения при жизни автора, а после смерти учёного в 1919 году, были совершенно забыты на протяжении всего советского времени. Лишь в конце XX века идеи Лаппо-Данилевского нашли широкое признание в научном мире. В настоящий момент они составляют основу современного подхода не только к теории и методологии вспомогательных исторических дисциплин, но и гуманитарного знания в целом.

Ранние годы

А.С. Лаппо-Данилевский родился в имении Удачное Гуляйпольской волости Верхнеднепровского уезда Екатеринославской губернии. Его отец, состоятельный помещик и землевладелец, был предводителем уездного дворянства, и детские годы Александр Сергеевич провёл в атмосфере старого помещичьего дома, где с самого раннего возраста получал всестороннее домашнее образование. Около полутора лет семья Лаппо-Данилевских проживала в Швейцарии. Путешествуя с родителями по Европе, Александр уже в раннем возрасте приобрёл блестящее знание иностранных языков и впервые приобщился к европейской культуре.

Раннее самоопределение в выборе пути, устойчивый круг интересов, в центре которого искание ответов на «вечные» вопросы бытия – таковы характерные черты молодого Лаппо-Данилевского. Уже в гимназии он познакомился с философскими системами О.Конта и Дж. С.Милля, в круг его чтения входили произведения Платона, Аристотеля, Цицерона, Сенеки, Монтескье, Вольтера, Канта, Макиавелли, Гизо, Карлейля. Страницы юношеского дневника историка испещрены заметками на латыни, греческом и французском языках, лаконично и точно определяющими его credo в жизни и науке. «Есть два понятия, которые для меня особенно дороги, - писал Лаппо-Данилевский, – понятие истины и понятие правды. Под истиной я разумею логическую мысль, мысль строгую, бесстрастную, безмятежную, но и безнадежную... Под правдой я разумею [...] нравственное чувство, то чувство, благодаря которому каждый из нас радуется чужой радостью, скорбит чужой печалью, то чувство, благодаря которому оно не только рассматривает свою жизнь как субъективное патологическое явление, не только возвышается до объективного ее изучения, но участвует в окружающей его жизни...»

В 1882 году А.С. Лаппо-Данилевский с золотой медалью окончил Симферопольскую гимназию и был принят на историко-филологический факультет Петербургского университета.

В университете талантливый юноша сразу обратил на себя внимание профессоров. Среди преподавателей Лаппо-Данилевского были известнейшие учёные, ярчайшие представители петербургской исторической школы: М.И. Владиславлев, В.Г. Васильевский, К.Н. Бестужев-Рюмин, Н.И.Кареев, О.Ф.Миллер, П.В.Никитин, И.В. Помяловский, Ф.Ф.Соколов, И.Е.Троицкий и др.

Особенно тёплые отношения сложились у него с К.Н. Бестужевым-Рюминым, В.Г.Васильевским и О.Ф.Миллером. Научным руководителем Лаппо-Данилевского стал профессор Е.Е. Замысловский.

Под его влиянием студент сразу обращается к занятиям именно русской историей, которая впоследствии стала основной сферой его научной работы.

Поступив в университет, А.С. Лаппо-Данилевский сразу же активно включился в деятельность образованного по инициативе А.Ф. Гейдена в 1882 году студенческого Научно-литературного общества. Общество возглавлялось профессором О.Ф.Миллером. Активными членами Общества становятся студенты С.Ф.Платонов, И.М. Гревс, С.Ф.Ольденбург, В.И.Вернадский, В.Г.Дружинин, Д.И.Шаховской, Н.Д.Чечулин, Е.Ф. Шмурло и другие в будущем знаменитые учёные, преподаватели историко-филологического факультета.

Деятельность Общества была прервана в 1887 году по политическим мотивам – одним из активных его членов был Александр Ульянов (секретарь естественной секции). К счастью, несмотря на студенческие волнения и все политические бури конца XIX века, в университете оставались люди, готовые заниматься наукой, а не бунтами и политической демагогией. Именно к ним принадлежал Лаппо-Данилевский, никогда не ставивший политику и общественную деятельность выше своих научных интересов.

В студенческие годы он пишет и издаёт целый ряд интереснейших работ: «Несколько сведений, сообщенных иностранными писателями о Северо-Западной России и отношения её к Западу» (1883), «Из старинных сношений России с Западной Европой» (1884), «Дворники Московского государства за XVII столетие» (1885), «Иноземцы в России в царствование Михаила Федоровича» (1885), «Литовские и казацкие воровские шайки в первое десятилетие царя Михаила» (1886), «Разбой и разбойники первой половины XVII столетия в Московском государстве» (1886), «Скифские древности» (1887).

Нетрудно заметить, что в центре внимания А.С. Лаппо-Данилевского с самого начала его научной деятельности присутствуют две основные темы – «изучение московского государственного строя» и изучение процесса иностранного влияния на русскую культуру в XVI-XVIII столетиях. Обе темы остаются центральными для историка и по окончании университета.

На опыты начинающего исследователя сразу появилось несколько серьёзных рецензий в научных журналах – это свидетельствует о том, что Лаппо-Данилевский с первых дней своей деятельности был принят коллегами на равных, став полноправным членом научного сообщества.

После защиты магистерской диссертации «Организация прямого обложения в Московском государстве со времён смуты до эпохи преобразований» молодой исследователь был оставлен при кафедре русской истории в должности приват-доцента для продолжения научной и педагогической деятельности.

«Слишком сам по себе»: петербургская и московская исторические школы

При сохранении самых дружеских и благожелательных отношений, молодой учёный А.С. Лаппо-Данилевский очень рано дистанцируется от своих профессоров. И причину этого следует искать, прежде всего, в основных методологических противоречиях современной ему исторической науки.

Что же представляла собой «петербургская историческая школа» в 1860-90-е годы?

С.Н. Валк, рассматривая «признаки нарождающейся петербургской исторической школы», противопоставлял развитие исторической мысли в Санкт-Петербургском университете направлению московских профессоров во главе с Т.Н.Грановским. Представители двух направлений – московского и петербургского - ставили различные задачи перед исторической наукой. Это и обусловило существенные отличия в научно-методологическом аппарате двух формирующихся исторических школ.

Общественно-политические взгляды, господствовавшие в среде московской профессуры, определяли «нравственный подход» к истории. Роль исторической науки определялась историками, прежде всего, как принесение общественной пользы. В силу этого московская историческая школа неизбежно встала на путь концептуального осмысления российской и мировой истории.

Детальное же изучение исторических фактов и научно-критическая работа с историческими источниками часто отступали на второй план. При этом заслуги первого и второго поколений московской исторической школы очевидны и общепризнанны. К ней принадлежали Т.Н. Грановский, С.М. Соловьев, К.Д. Кавелин, Б.Н.Чичерин, В.И. Сергеевич, В.О.Ключевский, П.Н. Милюков, А.А. Кизеветтер, М.Н. Покровский, М.М. Богословский, Ю.В. Готье, С.В.Бахрушин и еще целый ряд видных историков конца XIX – начала XX вв. В трудах этих исследователей была разработана государственная теория, которая сыграла центральную роль в развитии отечественной исторической науки. В.О. Ключевский и представители его школы, обратившись к изучению социально-экономической проблематики, ввели в научный оборот большой круг исторических источников и придали новое звучание государственной теории. Таким образом, научная деятельность представителей московской исторической школы в области концептуального анализа русской истории оказала определяющее влияние на формирование дискурса отечественной исторической науки второй половины XIX – начала XX вв.

В Петербурге складывалась иная картина. Строгий правительственный контроль над столичным университетом в николаевскую эпоху менее всего способствовал развитию концептуального осмысления исторического процесса в его стенах. Такое положение объективно подталкивало петербургских историков к углублённой разработке другой стороны исторического знания – научно-критической работе с историческими источниками. Большую роль в формировании системы источниковедческих приёмов исследователей петербургской школы сыграла немецкая историческая школа и присущий ей научно-критический метод. С XVIII века, с эпохи А. Л. Шлёцера, в Российскую Академию наук были перенесены немецкие источниковедческие традиции, которые поддерживались в ней несколькими поколениями учёных. В 1860–1890-е годы научно-критический метод одержал окончательную победу в стенах Санкт-Петербургского университета. Одним из первых представителей петербургской исторической школы в области русской истории был К.Н. Бестужев-Рюмин. По словам С.Ф.Платонова, он также «считал важнейшею задачей учёного изучение первоисточника и критику его показаний» и способствовал «утверждению этого взгляда среди других историков петербургского университета».

Однако, утвердив научно-критический метод в качестве базового в историческом исследовании, второе поколение петербургской школы так и не пришло к формулированию целостной системы методологии истории.

Именно в этом и состояла основная причина расхождений А.С. Лаппо-Данилевского с его старшими коллегами. О руководстве своей работой со стороны Е.Е. Замысловского А.С. Лаппо-Данилевский отзывался следующим образом:

Характерно и высказывание А.С. Лаппо-Данилевского о петербургском научном мире в письме П.Н.Милюкову (декабрь 1889 г.): «Должно быть, слепну от нестерпимого блеска бесконечного количества светил, рассеянных на петербургском небе. Правда, что при ближайшем знакомстве с последними многие напоминают пустые оловянные посудины; ну, да что же делать и где же их нет?..»

Основным пунктом, который разделял А.С. Лаппо-Данилевского с его университетскими коллегами, было его отношение к теории истории. Узкий специальный взгляд на науку для молодого учёного был неприемлем. В эти годы формируется его теоретический, философский взгляд на задачи истории, которая воспринималась им не как инструмент для принесения общественной пользы, а как неразрывная часть научного познания.

Философские воззрения Лаппо-Данилевского

В годы, последовавшие за защитой его магистерской диссертации, Лаппо-Данилевский исследовал и творчески переосмыслил философские и теоретико-познавательные концепции, прежде всего - позитивизм О. Конта, неокантианскую философию В. Виндельбанда и Г. Риккерта, социологические взгляды Н. К. Михайловского.

В работе «Основные принципы социологической доктрины О. Конта» (1902) учёный предпринял попытку критического анализа социологии позитивизма, уделяя особое внимание критике рецепции контовской идеи коллективной воли человечества в современном общественном сознании. Уже тогда историк усмотрел в этом феномене опасную тенденцию растворения воли личности в массовом сознании, диктат «общей воли» над выбором свободного индивида. Анализируя работы Виндельбанда и Риккерта, Лаппо-Данилевский не разделял в неокантианстве его противопоставление двух познавательных стратегий, а именно - выявление закономерностей (номотетический подход) в естественных науках и выявление способов организации неповторяющихся, специфических явлений (идеографический подход) в науках о духе, а именно – в исторической науке. В своём главном труде «Методология истории» (1910–1913) Лаппо-Данилевский показал, что оба эти подхода сосуществуют по отношению к историческому процессу, начиная с античности и до современности, и разделять их нельзя. Обращение к этой теме дало повод считать ученого приверженцем неокантианской философии (Н. И. Кареев). Однако это неверно, поскольку для неокантианства характерно противопоставление двух подходов: в естественных науках - номотетического, в науках о культуре - идеографического. Лаппо-Данилевский, напротив, доказывал, что оба подхода могут применяться в науках о культуре, равно как и в науках о природе. Оптимальным учёный считал применение к изучаемым объектам обоих подходов, позволяющих выявлять общее и специфическое в истории.

Философская концепция Лаппо-Данилевского близка к феноменологии Э. Гуссерля, поскольку он исходил из представления о мировом целом как предельном объекте науки, из представления о человечестве как об особой, наделённой сознанием, части мирового целого.

История человечества, в свою очередь, цельна и обладает единством на всём своём временном протяжении (эволюционное целое человечества) и единством на каждый данный момент (коэкзистенциальное целое человечества). История народа, страны, личности может быть интерпретирована лишь как часть этого целого.

Философская концепция Лаппо-Данилевского также испытала воздействие идей Михайловского, придававшего решающее значение в воздействии на среду активной творческой личности. В центре внимания историка Лаппо-Данилевского - российский исторический процесс и русская общественная мысль периода перехода от культурно-исторического типа Московской Руси к новым формам общественной жизни, складывавшимся во взаимодействии с политическими и культурными процессами Западной Европы.

Сам Лаппо-Данилевский определял главный предмет своих научных исследований как историю русской общественной мысли и культуры при её переходе от цельности средневекового (преимущественно религиозного) сознания к освоению западных политических идей и выработке новой идентичности.

Отчасти в традициях государственной школы Лаппо-Данилевский прослеживал роль государства в российском политическом и даже культурном развитии. Этой теме посвящен его доклад на Международном конгрессе историков в Лондоне («Идея государства и главнейшие моменты ее развития в России со времен Смуты до эпохи Преобразований».). Однако исследователи творчества учёного постоянно подчёркивают мысль о том, что он видел переход к новым формам политической жизни и культуры не как процесс слепого заимствования западных форм и идей, но как их активную переработку. Одну из главных проблем Лаппо-Данилевский видел в недостаточном развитии правового сознания российского общества и в своей общественной, педагогической и научно-академической деятельности уделял этой проблеме преимущественное внимание.

В 1890-1900-е годы философские и социально-исторические воззрения Лаппо-Данилевского не были поняты и в полной мере осмыслены его коллегами. Как ясно из сохранившейся переписки, долгие годы учёного не оставляет ощущение полного одиночества в университетской среде.

В начале 1891 года он с горечью писал М.С. Гревс, жене своего друга И.М. Гревса:

К середине 1890-ых годов в профессиональном сообществе историков назрела ситуация смены научной парадигмы, но большая часть петербургской профессуры того времени, зажатая в узких рамках того или иного предмета, твёрдо стояла на консервативных позициях, стремясь уйти от необходимости решения глобальных научных задач. Другие, напротив, рвались поставить науку (в частности – гуманитарное знание) на службу общественным интересам, повинуясь всё новым и новым политическим требованиям. Из них впоследствии явилось либерально-кадетское большинство учёных-политиков, захватившее первенство в Академии наук в 1905-1917 годы.

Лаппо-Данилевский оказался в полном одиночестве, так как он позволил себе выйти за пределы прежнего понятия «методологии исторического познания», противопоставив сугубо идеографическому подходу синтез теории и методологии разных областей знания. Кроме того, оставаясь принципиальным теоретиком, «революционизироваться» и «политизироваться», как того требовала эпоха, он упорно не желал.

Весьма показателен эпизод в отношениях между А.С. Лаппо-Данилевским и его другом и коллегой филологом С.Ф.Ольденбургом, описанный в одном из писем:

«Ольденбург стал доказывать, что для всех положительно обязательна общественная деятельность помимо университетской, что он, быть может, когда-нибудь и университет и науку бросит для совсем другой сферы. Я по обыкновению настаивал на необходимости кроме политического образования и философского и говорил, что для меня лично даже философское выдвигается на первый план. Ольденбург это назвал самодавлением. Я, как вы знаете не особенный спорщик и смолчал, хотя для меня эта фраза была очень тяжела, даже оскорбительна. И теперь после этого разговора, который ничего враждебного не имел, я тем не менее чувствую какой-то холод, недоверие к С[ергею] Ф[едоровичу] и это чувство очень тяжелое и неприятное. Я надеюсь, что это все вздор и пройдет через несколько дней, а то право ведь я совсем один в этом большем городе. Нет ни одного человека, с которым можно было бы поговорить по душе…»

В этом эпизоде ярко проявились болезненные свойства характера и особенности душевного склада А.С. Лаппо-Данилевского. Многие современники, в частности один из его ближайших друзей И.М. Гревс, отмечали «болезненное самолюбие» и замкнутость характера Александра Сергеевича. Он тяжело сходился с людьми, бывал нетерпим к своим научным оппонентам и коллегам.

В.Г.Дружинин в своих мемуарах так пишет о Лаппо-Данилевском:

«<...> он был человек, по-видимому, плохо воспитан и очень угловат в обращении с людьми. С равными себе и с учениками он обращался хорошо; но с высшими себе обращался надменно, когда это было для него безопасно. Но когда это было нужно держал себя очень почтительно».

Н.Н.Платонова многократно писала о «заносчивости», «невежливости» и «странности» А.С. Лаппо-Данилевского. М.И.Ростовцев рассказывал о его «надменном высокомерии», а по словам Е.В.Тарле, «даже члены близкого (к А.С. Лаппо-Данилевскому) кружка (например А.А.Кауфман) боялись его».

Лаппо-Данилевский и Платонов

В немногочисленной отечественной историографии, посвящённой петербургской исторической школе, научно-педагогическая деятельность Лаппо-Данилевского часто противопоставляется деятельности известнейшего представителя этой школы С.Ф.Платонова. При этом замечается, что конфликта как такового между учёными мужами не было: университетские профессора внешне сохраняли друг с другом вполне ровные отношения. Причины же их взаимной многолетней неприязни большинство биографов склонно усматривать в острых противоречиях политического, административного и даже личного характера. Платонову – выходцу из разночинской среды - претили аристократизм и дворянское высокомерие Лаппо-Данилевского. Проявляя интерес исключительно к занятиям «чистой» наукой, Александр Сергеевич мог позволить себе держаться независимо от администрации факультета. Будучи долгое время одиноким, к тому же материально вполне обеспеченным человеком, Лаппо-Данилевский не стремился занимать высокооплачиваемые административные должности. Его мало интересовали оклады, научные гонорары, равно как и мнение окружающих о его поведении в обществе. Такой «независимости» в университетской среде, как правило, не прощают.

Однако корни взаимных противоречий двух учёных следует искать вовсе не во внешних обстоятельствах их жизни, а в принципиально различных подходах к решению задач и методов исторической науки, характерных для эпохи, предшествующей глобальной смене научной парадигмы.

Принципиальное расхождение взглядов Лаппо-Данилевского со «старшим» поколением петербургской исторической школы началось в 1889 году, когда при Санкт-Петербургском университете было организовано Историческое общество. В задачи Общества входили обсуждение и апробация научных исследований, их публикация, критика, одним словом – взаимное общение профессорско-преподавательского состава. Во главе Общества стоял выборный комитет, который распоряжался финансовыми средствами и решал, какие доклады следует слушать на заседаниях, чьи работы предлагать к публикации и т.д. С самого начала «власть» в комитете захватили сторонники эмпирического подхода во главе с профессором Васильевским и его последователем С.Ф. Платоновым. Последний вскоре возглавил кафедру русской истории в университете, стал весьма авторитетным историком – его даже пригласили в царскую семью, читать лекции великому князю Михаилу Александровичу и великой княжне Ольге Александровне. Впоследствии С.Ф. Платонов занимал ещё целый ряд важных административных постов в университете, стал деканом историко-филологического факультета, придерживался весьма «консервативных» взглядов на теорию и методику исторического познания. На долгие годы он стал одним из главных оппонентов Лаппо-Данилевского, возглавив лагерь противников междисциплинарного подхода к созданию исторической методологии.

В своих мемуарах близкие Платонову люди не раз отмечали стремление Лаппо-Данилевского поставить себя выше научного сообщества, в котором ему приходилось жить и работать, его нетерпимость к консерватизму и косности коллег-историков, не желающих выходить за однажды поставленные рамки.

В этих условиях совершенно не удивительно, что профессора, составившие Историческое общество во главе с Платоновым, «теоретизирования» и отвлечённой «философии» Лаппо-Данилевского, по большому счёту, не приняли. Впоследствии Лаппо-Данилевский также занял один из ключевых постов в Обществе, став секретарём его комитета, но пропасть, разделявшая мировоззренческие позиции участников этого кружка только росла.

«Беседы» Лаппо-Данилевского

Чувство неудовлетворенности университетской жизнью и научной разобщённостью с коллегами побудило А.С. Лаппо-Данилевского активно участвовать в более свободных, нежели университетское преподавание, формах научного общения.

В 1894 году, как альтернатива «профессорскому» Историческому обществу, при активном участии Лаппо-Данилевского было учреждено общефакультетское студенческое научное общество - «Беседы по проблемам факультетского преподавания». Оно успешно просуществовало 10 лет – вплоть до 1904 года.

Целью «Бесед» Лаппо-Данилевского было создание некоего научного пространства для обеспечения взаимодействия всех так или иначе соприкасающихся областей научного знания. Судя по сохранившимся документам, тематика докладов на заседаниях «Бесед» отличалась завидным разнообразием: психология, история, славяноведение, философия, лингвистика, педагогика и ряд других дисциплин, казалось бы, совершенно несвязанных с деятельностью историко-филологического факультета. С докладами выступали люди, очень далёкие друг от друга в профессиональном плане, например преподаватели В.Г.Васильевский и Н.М. Коркунов, студенты М.Д.Приселков и М.А.Полиевктов и т.п.

Сама по себе организация «Бесед» не создавала альтернативного административного центра на факультете, но представляла собой самостоятельную научную структуру, деятельность которой выходила далеко за традиционные представления о деятельности научного исторического кружка. Фактически Лаппо-Данилевский создал свою научную школу, оказавшуюся в тот момент в оппозиции к руководству факультета.

Весьма показательно отсутствие на заседаниях «Бесед» заведующего кафедрой русской истории С.Ф.Платонова. Работа общества Лаппо-Данилевского воспринималась окружением Платонова, скорее, негативно, чем благожелательно. Его считали источником вольнодумства и многих проблем, совершено ненужных администрации.

Усилиями А.С. Лаппо-Данилевского «Беседы» плавно перетекли в студенческое Научно-литературное общество. Устав Общества был утвержден на Совете университета в январе 1904 года. Устав предусматривал относительную автономию Общества от факультета, закреплял твердые начала самоуправления. Преподаватели имели право только присутствовать на заседании Общества, но не могли быть его действительными членами. Это положение устава было связано с обстановкой, сложившейся на факультете в то время, и с теми глубокими разногласиями, которые разделяли различные группы университетской профессуры. Так, будучи деканом, С.Ф.Платонов не мог бы не войти в Общество вместе с другими преподавателями, а это означало бы пусть формальное, но подчинение общему руководству А.С. Лаппо-Данилевского, что было для С.Ф.Платонова, по-видимому, неприемлемо. Ему было куда предпочтительнее сохранить если не прямо подчинённое, то отстранённое положение Общества по отношению к администрации факультета.

Археографическая деятельность

Напряжённый характер служебных отношений А.С. Лаппо-Данилевского и С.Ф.Платонова проявился в их совместной деятельности в Археографической комиссии, в состав которой они были избраны одновременно – 20 сентября 1894 года.

В 1890-х годах А.С. Лаппо-Данилевский и С.Ф.Платонов были самыми активными членами Комиссии. Они оба занимались изданием писцовых и переписных книг – А.С. Лаппо-Данилевский по Нижнему Новгороду, С.Ф.Платонов по Новгороду Великому. При этом оба археографа сами параллельно разрабатывали правила издания этих источников. Правила А.С. Лаппо-Данилевского отличались от указаний С.Ф.Платонова не столько с точки зрения археографической техники, которая во многом совпадала, сколько с точки зрения самого подхода к изданию. Подход С.Ф.Платонова был эмпирическим, связанным с задачей максимально полного отображения источника издателем. Подход А.С. Лаппо-Данилевского изначально был теоретическим, поэтому его предложения более систематизированы, теоретически продуманы и увязаны с задачами исторического построения. По-видимому, этот «теоретический взгляд» несколько смущал С.Ф.Платонова, который подходил к задачам археографии с более формальных по сравнению с А.С. Лаппо-Данилевским позиций. Если А.С. Лаппо-Данилевский вносил в археографию некий элемент научной субъективности, предлагая печатать исторически значимые источники, хотя и понимал эту «значимость» широко, с позиций своей методологии, то С.Ф.Платонов предлагал отказаться от всякой «выборочной системы». О серьезности археографических расхождений между учёными свидетельствует тот факт, что С.Ф.Платонов был единственным крупным учёным, занимающимся русской историей, неприглашённым А.С. Лаппо-Данилевским в 1902 году к обсуждению составленного им по поручению Академии «Плана издания архивных документов XVI–XVIII вв.».

С 1900 года лидирующее положение в Комиссии занял Платонов, и ситуация сменилась на прямо противоположную. Платонов возглавил созданный редакционный совет Комиссии, который, по существу, подготавливал все её решения, руководил многими заседаниями во время отсутствия председателя - графа С.Д.Шереметева. В 1900–1910-х гг. в число членов и сотрудников Археографической комиссии был введён ряд учеников С.Ф.Платонова, в то время как ни один из учеников А.С. Лаппо-Данилевского, создавшего свою археографическую школу, не был привлечён до смерти их учителя к деятельности Комиссии даже в качестве сотрудника.

В то же время невозможно не признать, что в период студенческих волнений 1899 года «консервативный историк» С.Ф.Платонов, обеспечивший себе большое влияние в университете и Министерстве народного просвещения, объективно встал на защиту научных сил факультета от тех гонений, которые обрушились на него властью. В период руководства С.Ф.Платонова факультетом сформировался, возможно, один из лучших профессорско-преподавательских составов в его истории. Возможно, изменение обстановки на факультете способствовало и перемене настроения А.С. Лаппо-Данилевского, который в конце 1899 года хотел уйти с факультета по этическим соображениям.

«Прирождённый академик»

При Платонове карьера А.С. Лаппо-Данилевского развивалась наиболее стремительно. В.Г. Васильевский называл А.С. Лаппо-Данилевского «прирождённым академиком» и способствовал его продвижению в состав Академии наук. В декабре 1899 года А.С. Лаппо-Данилевский был избран действительным членом Академии наук в звании адъюнкта, в апреле 1902 года стал экстраординарным, а в мае 1905 года – ординарным академиком. Возможно, избранию А.С. Лаппо-Данилевского способствовало и его знакомство с президентом Академии великим князем Константином Константиновичем, который в конце 1890-х годов пригласил его руководить занятиями своих сыновей.

Об избрании А.С. Лаппо-Данилевского в Академию особый интерес представляют воспоминания жены С.Ф. Платонова Н.Н.Платоновой, записанные Е.В.Тарле уже после смерти А.С. Лаппо-Данилевского в 1919 году. Отвечая на вопрос, «почему Лаппо-Данилевский был избран в Академию Наук, помимо Сергея Фёдоровича», т.е., почему была совершена «несправедливость», Н.Н. Платонова сообщает:

«Мы с С[ергеем]Ф[едоровичем] прекрасно помним, как это было: Васильевский, Бестужев-Рюмин, Розен решили провести в Академию Наук молодые силы для оживления работы и остановились на европейски образованных, сравнительно обеспеченных и не удручённых семьей молодых ученых – Лаппо-Данилевском и С.Ф.Ольденбурге. У С[ергея] Ф[едоровича] хранится письмо Васильевского по этому делу. Вероятно, что они рассуждали так: С[ергей] Ф[едорович] занимает кафедру в Университете – не все же отдавать одному; С[ергей] Ф[едорович] хороший лектор, а Лаппо-Данилевский человек типа кабинетного учёного. С течением времени, когда Академия Наук превратилась всецело в гнездо партии кадетов, да еще при нетерпимом отношении к С[ергею] Ф[едоровичу] со стороны Л[аппо]-Д[анилевского], произнести имя С[ергея]Ф[едорови]ча в Ак[адемии] Н[аук] было всё равно, что показать быку красный платок. Теперь, когда Л[аппо]_Д[анилевско]го уже нет, С[ергей]Ф[едорович] имеет полное право сказать, что он никогда не делал никакого зла Л[аппо]_Д[анилевско]му, а от него много зла видел».

Н.Н.Платонова в целом верно определила логику выбора старшего поколения петербургской школы. Возможно, однако, что здесь шла речь не только о соблюдении «баланса сил», но также присутствовало осознание значимости той перспективы, которую открывал перед наукой теоретический подход А.С. Лаппо-Данилевского.

За время работы в Академии Лаппо-Данилевский подготовил к изданию незавершенные работы академика А.А.Куника, стал ответственным редактором сборников документов «Памятники русского законодательства», «Россия и Италия», «Письма и бумаги Петра Великого» и др. Разработанные им «Правила издания грамот Коллегии экономии» до сих пор восхищают специалистов своей логической завершенностью, продуманностью и стройностью.

Преподавательская деятельность

Хотя многие современники считали А.С. Лаппо-Данилевского типичным «кабинетным учёным», его научно-общественная деятельность не мыслится без преподавания, которое он постоянно вёл в университете, в Историко-филологическом институте, где был избран профессором, а также на архивных курсах, в женской гимназии и других учебных заведениях.

В университете и институте Лаппо-Данилевский читал курсы по русской истории и историографии, проводил семинары по дипломатике частных актов, а также и теоретическим проблемам исторического источниковедения, философским проблемам общественных наук: «Основные проблемы обществоведения», «Систематика социальных явлений разных порядков», «Практические занятия по теории эволюции в применении к обществоведению и истории», «Критический разбор главнейших учений о случайности».

В 1906 году Лаппо-Данилевский начал чтение в университете своего обязательного курса – «Методология истории».

«Методология истории»

Наиболее полное отражение парадигма, в основу которой была положена идея истории как строгой науки, нашла в основной теоретической работе А.С. Лаппо-Данилевского – «Методология истории».

Этот труд А.С. Лаппо_Данилевского включает в себя «Введение» и две части. Первая часть – «Теория исторического знания» – состоит из трех отделов: «Построение теории исторического знания с номотетической точки зрения», «Построение теории исторического знания с идиографической точки зрения», «Объект исторического познания». Вторая часть «Методологии истории» – «Методы исторического изучения». Она распадается на отделы «Методология источниковедения» и «Методология исторического построения». Если теорию истории А.С. Лаппо-Данилевский называл общей методологией истории, то методы исторического изучения ученый относил к специальной методологии. А.С. Лаппо-Данилевский решительно спорил со скептиками, ставившими под сомнение необходимость самого существования такой дисциплины, как методология истории. Он утверждал, что «талант, и, в особенности рядовые работники очень полезные для науки всё же воспитываются и на методологических курсах». В своей работе А.С. Лаппо-Данилевский прослеживает связь между теорией познания и исторической наукой. По его мнению, только истинное знание, характеризуемое систематическим единством, называется наукой. Оно достижимо только через сочетание системы методов научного мышления и системы принципов научной методологии. А.С. Лаппо-Данилевский различает две основных задачи методологии науки, выводя из них и соответствующие задачи для методологии истории. Основная задача науки – «установить те принципы, которые лежат в основе науки и в силу которых она получает свое значение», и производная задача – «дать систематическое учение о тех методах, при помощи которых что-либо изучается».

Для методологии истории актуальными становятся, таким образом, следующие задачи: 1) «она стремится дать теорию исторического познания», 2) «выяснить методы исторического изучения». Последняя задача включает в себя изучение методологии источниковедения и методологии исторического построения.

А.С. Лаппо-Данилевский обращает внимание на принципиальное различие задач методологии истории и технологии исторического исследования. Он выделяет пять главных преимуществ, которые дает методология: 1) движение науки вперед, 2) общая терминология, 3) убедительность научных доказательств, 4) системность теоретического изложения, 5) эффективность исторического познания.

При этом А.С. Лаппо-Данилевский не оспаривает значения интуитивного творчества и воображения историка – но только в рамках научной методологии. Такая постановка вопросов методологии отвечала стремлениям А.С. Лаппо-Данилевского «оторваться от эмпиризма».

Методология источниковедения занимала в культурологической концепции Лаппо-Данилевского особое место. Учёный рассматривал источниковедение в качестве самостоятельной научной дисциплины со своим предметом и методом. Определяя предмет источниковедения как исторический источник, историк исследовал методы его интерпретации.

Научно-организационная и общественная деятельность

В 1916 году Лаппо-Данилевский был единогласно избран президентом первого Русского социологического общества. В том же году историк стал почётным доктором права Кембриджского университета, а также являлся членом Международного союза академий, председателем отдела культурных связей Русско-Английского общества. В 1917 году он был назначен председателем Союза российских архивных деятелей, являлся сторонником масштабного реформирования архивного дела. Его неутомимой деятельности во многом обязано развитие архивного дела в России, подготовка проведения IV Международного исторического съезда в Петербурге, организация многотомного издания «Истории России» на английском языке и сборника очерков «Русская наука» – на русском и французском языках. Лаппо-Данилевский многократно представлял русскую науку на международных симпозиумах (в 1903, 1908 и 1913 гг.), на собраниях Международного союза Академий (в 1910, 1913 гг.) и т. д.

Будучи близок по своим взглядам к партии конституционных демократов (кд) «пролетарскую» революцию 1917 года Лаппо-Данилевский категорически не принял. Тем не менее, он остался в революционном Петрограде и продолжал активно работать, как считал, на благо России и исторической науки.

В 1918 году Лаппо-Данилевский участвовал в организации реформы архивного дела, готовил проект закона об охране памятников старины и искусства, выступил с предложением основать институт социологии, оставаясь при этом членом многих научных обществ, комиссий, союзов, организаций.

Напряжённый труд, голод и лишения подорвали здоровье учёного. По одной из версий, зимой 1918-1919 года А.С. Лаппо-Данилевский был мобилизован советской властью на какие-то общественные работы, где поранил ногу лопатой. Рана оказалась серьёзной, началось нагноение. В начале 1919 года учёный перенёс операцию, благодаря которой должно было бы наступить выздоровление. Друг Лаппо-Данилевского академик С.Ф.Ольденбург сообщал В.И.Вернадскому в Киев: «Я надеялся до последней минуты, а за три дня до смерти мы все (и врачи) думали, что он уже поправился. Гной попал в спинной мозг и уже всё было потеряно».

«Сколько осталось у него начатого и недоделанного, что кроме него никто не сможет доделать, – продолжал в том же письме Вернадскому С.Ф.Ольденбург. – Что возможно, над тем поработают ученики, которые трогательно относились к нему во время болезни, относятся и теперь…»

Наследие Лаппо-Данилевского

Весной 1919 года, после того, как Академия наук приняла решение о приобретении в собственность библиотеки и архива академика, его ближайшие ученики А.И.Андреев, В.И.Веретенников и Н.В. Болдырев приложили много усилий для того, чтобы научное и эпистолярное наследие их учителя было разобрано, систематизировано и научно описано. В августе 1919 года они обратились в Академию наук с заявлением по поводу рукописей Лаппо-Данилевского, в результате чего была образована комиссия по подготовке к печати неопубликованных работ учёного. Подготовительную работу взял на себя А.И.Андреев. 7 февраля 1920 года, в день годовщины смерти учителя, на заседании исторического кружка им. А.С. Лаппо-Данилевского он выступил с докладом «О рукописях А.С. Лаппо-Данилевского», посвящённым первым результатам разбора архива академика. Центральное место в докладе А.И.Андреев отвёл «Истории политических идей в России» - главному и незавершённому труду Лаппо-Данилевского по русской истории. Необходимость быстрейшей публикации этой книги не вызывала никаких сомнений.

Однако с окончанием Гражданской войны резко изменилась не только политическая, но и историографическая ситуация в стране. Правящий режим обоснованно рассматривал либеральную интеллигенцию как одного из своих главных политических противников. В 1922 году на идеологически чуждых большевизму представителей интеллектуальной элиты обрушилась волна гонений. Наиболее ярким эпизодом этой кампании стала высылка за рубеж ряда видных учёных, в том числе и историков. В этих условиях происходит ликвидация неблагонадёжных, с точки зрения советского режима, исторических журналов, оттеснение историков старой школы от преподавательской деятельности и т.д. К середине 1920-х годов марксистская школа М.Н.Покровского заняла командные позиции в науке. Представители старой школы группировались вокруг учреждений Академии наук, которая до конца 1920-х годов оставалась оппозиционно настроенной по отношению к новой власти и продолжала вести научную деятельность.

В 1923 году под редакцией А.И.Андреева вышло в свет второе издание первого тома «Методологии истории» А.С. Лаппо-Данилевского. Немногочисленные отклики на выход в свет этой книги прозвучали лишь со стороны историков-марксистов, которые считали, что ничего нового для науки труд Лаппо-Данилевского не представляет. «Красные» историки М.Н.Покровский, В.И.Невский и другие обвиняли давно почившего учёного в непонимании и неверном истолковании марксистской теории, идеализме и естественно – классовой чуждости его построений для молодой советской науки.

Фактически это был приговор к забвению. В начале 1920-х годов Постоянная историческая комиссия Академии наук по решению Общего собрания РАН дважды предпринимала попытки издать последний труд Лаппо-Данилевского – двухтомную монографию «История политических идей в России». В 1923 году академическая типография даже успела набрать около трёх печатных листов, но издательский план РАН был сокращён, работа отложена на неопредёлённое время. Впоследствии, несмотря на титанические усилия учеников Лаппо-Данилевского и лично академика В.И. Вернадского, издать эту книгу в 1920-30-е годы не удалось ни в СССР, ни за рубежом.

В результате «академического дела» 1929 года были изгнаны из Академии, а затем и физически уничтожены практически все последователи и ученики Лаппо-Данилевского.

Вдова академика Лаппо-Данилевского Елена Дмитриевна вплоть до 1940-х годов продолжала сдавать сначала в Библиотеку АН СССР, а затем в Архив АН СССР материалы учёного. В день памяти мужа (7 февраля) она предпочитала ходить не на кладбище, а в Архив: «...Здесь теплится в душе маленькая надежда, что, может быть, это не смерть, а только временный плен его мысли».

Лишь в так называемые годы «оттепели» (конец 1950-х - начало 1960-х годов) общее отношение к трудам Лаппо-Данилевского стало меняться в позитивную сторону. В 1976–1977 годы основной архивный фонд А.С. Лаппо-Данилевского был заново переработан и систематизирован Г.И. Греховой. Одновременно Г.И. Грехова подготовила обозрение эпистолярного наследия А.С. Лаппо-Данилевского. Наиболее ценные материалы об археографической деятельности А.С. Лаппо-Данилевского были собраны С.Н.Валком в 1970-е годы и ныне хранятся в его фонде.

Первый том монографии Лаппо-Данилевского «История политических идей в России в XVIII веке в связи с общим ходом развития ее культуры и политики» был опубликован при содействии Архива Российской академии наук лишь в 2003 году. И сегодня невозможно не признать, что Александр Сергеевич Лаппо-Данилевский принадлежал к той когорте исследователей, чья мысль и через много лет продолжает волновать и «пробуждать умы» будущих поколений.

Елена Широкова

По материалам:

Медушевская О. М. Феноменология культуры: Концепция А. С. Лаппо-Данилевского в гуманитарном познании новейшего времени// Исторические Записки.- М., 1999. Т. 2;

Ростовцев Е.А. А.С. Лаппо-Данилевский и петербургская историческая школа.- Рязань, 2004. 352 с., ил.;

Сорокина М.Ю. Академик А.С. Лаппо-Данилевский и его «История политических идей в России в XVIII веке в связи с общим ходом развития ее культуры и политики»//Вестник Российского гуманитарного научного фонда (РГНФ). 2003. № 3. С. 106-117;

Чернобаев А. А. Лаппо-Данилевский Александр Сергеевич (1863–1919)//Историки России: Биографии. М., 2001.

Похожие статьи